Алекс был сегодня очень хорош собой. Его волосы были влажными после ванны. Вокруг его шеи красовался шейный платок в горошек. Маленькая белая собачка леди Люсинды лежала у его ног, бережно укутанная в другой шелковый шейный платок графа, который укрывал ее плешины после нападения на нее гуся. Для ног и хвоста Дейзи в платке были проделаны дырки.

Нелл подумала, что неплохо бы попросить тетю Хейзел связать для собаки более удобную курточку, чтобы хоть как-то искупить вину злобного гуся. Все равно тетушке надо развеяться. Ее одолела тоска. То ли Потому, что ее давний возлюбленный Андре больше не разговаривал с ней, то ли потому, что уехал герцог. Тетя Хейзел считала, что Филан – симулянт, хотя не могла отрицать очевидное – рану у него на голове. Она наотрез отказалась готовить ему снадобья из трав, которые хранила в кладовой. Поэтому делать ей было нечего, и она вполне могла связать одеяние для бедной собачки.

Дейзи не отрывала взгляда от Алекса, своего спасителя, и Нелл начала рисовать их обоих – мужчину и собаку, чтобы добавить эту трогательную картинку к другим нежным воспоминаниям об Алексе, которые она бережно хранила в своем сердце. Кто еще из таких блистательных мужчин, как он, способен терпеть рядом с собой глупого щенка с плешинами? Делая зарисовку, Нелл улыбалась, думая про себя, что в этом проявилась сущность лорда Карда. Именно за это она его и любит. Любит?.. Нелл выронила карандаш. Неужели она действительно его любит? Подняв карандаш, Нелл спросила скороговоркой, чтобы скрыть смущение:

– Что еще вы узнали?

– Ну, всем известен адрес последней, так сказать, подружки вашего брата. Он даже не пытался скрывать эту связь.

– Эта женщина была его любовницей? Можете не смущаясь произносить при мне это слово. Как это делаю я сама. Я не кисейная барышня, у которой молоко на губах не обсохло, чтобы щадить мои чувства и бояться оскорбить мой слух. Да будет вам известно, я знаю, что на свете бывают такие женщины.

– Совершенно верно. Но, согласно общепринятым правилам вежливости, не принято обсуждать таких женщин в присутствии леди.

– Разве вы забыли, что я не вхожа в высшее общество? И если вы так озабочены соблюдением условностей и правил, по которым живут аристократы в Лондоне, вам не следует в вечернее время вместе со мной сидеть в спальне Филана. Едва ли человека в бессознательном состоянии можно считать своего рода компаньонкой для девушки.

– Уход за больными – особый случай. Тут можно сделать исключение из правил. – «Хорошо бы принять закон, разрешающий подобные действия», – подумал Алекс. – Как бы то ни было, имя той женщины – Хелен. Я заходил к ней, надеясь, что ей может быть известно, что Филан сделал с деньгами.

– Мне бы это тоже было любопытно узнать. Как и все, что касается любовницы Филана.

– Оказалось, что она уже больше двух лет не видела вашего брата. И даже когда они виделись, он практически ее не содержал. Дом он ей не покупал, его оставил ей покойный супруг, и там она принимала других джентльменов. На самом деле этот дом был чем-то вроде пансиона для гостей-мужчин.

– Она содержала бордель? Боже мой, никогда бы не подумала, что… – Нелл осеклась. Чтобы дать ей время прийти в себя, Алекс наклонился и погладил собаку. – Неужели Филан посещал подобные заведения?

– Он бывал там нечасто. Как сказала Хелен, Филан останавливался там время от времени. Начиная с той поры, как Лизбет вышла замуж за моего отца. Ваш брат никогда не задерживался там надолго. Женщина намекнула, что он не отличался щедростью и денег на нее не тратил.

Грузная, немолодая для своего ремесла женщина с избытком макияжа на лице также поведала Карду, что Филан не особо интересовался интимными услугами. Сунув сложенную банкноту графа между грудей, Хелен разоткровенничалась и сообщила, что Филан не мог удовлетворить женщину, но это его мало интересовало. При этом Хелен игриво подмигнула Алексу, мол, красивый молодой граф наверняка знает, как ублажить женщину. Карду захотелось поскорее уйти, но он задал Хелен еще несколько вопросов.

Хелен вспомнила, что, переспав с ней, Филан спешил вымыться. А потом напивался. Но нежные ушки девушки не должны были ничего из этого услышать, несмотря на то что Нелл считала себя эмансипированной.

– Вообще-то он приходил к ней в дом, чтобы напиться. Нелл посмотрела на брата.

– Я знала, что он выпивает, но в пределах нормы, как любой джентльмен. Однако таким пьяным, каким он был, когда пришел сюда на прошлой неделе, я никогда его не видела.

Алекс поднял собаку с пола и посадил себе на колени, чтобы было удобнее чесать ей за ухом.

– Похоже, что он очень многое скрывал от своих родных. Хелен рассказывала, что у него бывали запои – и тогда он пил не переставая несколько дней подряд, становясь во хмелю то сверх меры слезливым, то чересчур придирчивым. В общем, эта женщина не могла дождаться, когда все это закончится. Особенно когда он начал высказывать ей претензии из-за цен на ее услуги, которые казались ему чересчур высокими. Она понятия не имела, что он делал в банке, но у него время от времени появлялись деньжата. Если Филан и вправду был нечист на руку, он не тратил деньги на бордель.

Нелл снова взялась за карандаш.

– Сочувствую вам. Знаю, вы надеялись узнать больше, но в каком-то смысле я рада тому, что вы сказали. Ведь я всерьез опасалась, что у Филана есть тайная семья на стороне и внебрачные дети, которых он от всех скрывает. Мне не хотелось, чтобы он привез их в Амбо-Коттедж.

– Если у него и впрямь была семья на стороне или даже имелась еще одна любовница, никто никогда не видел, чтобы он наведывался к кому-нибудь, кроме местных «ночных бабочек». Хелен вспомнила, что раз или два он говорил, что ему необходимо съездить в Лондон.

– В Лондон? Впервые слышу! – Нелл почувствовала обиду: она охотно поехала бы вместе с братом, чтобы сходить в театр или пройтись по магазинам.

– Чему тут удивляться? Разве мужчина возьмет с собой сестру, если собирается пить или посещать женщин? По крайней мере ко мне он не приходил, и я никогда не встречал его ни в клубе, ни на спортивных соревнованиях, ни на аукционах, где продают лошадей. Хотелось бы мне знать, чем он занимался в Лондоне и какие у него здесь были темные делишки. – Кард поднялся и, подойдя к кровати Филана, пристально посмотрел на него. Ему хотелось вытрясти из негодяя душу, чтобы узнать всю правду. Филан, судя по всему, шел на поправку. Так что Алекс надеялся в ближайшее время с ним поговорить.

– Вернитесь на место, ведь портрет еще не закончен, – сказала Нелл.

Алекс послушно сел на стул и положил собаку себе на колени.

– При каких обстоятельствах погибла Лизбет, мне так и не удалось выяснить.

– Ничего удивительного. Сколько лет прошло с тех пор…

Нелл задела Алекса за живое: как он мог так долго тянуть с расследованием?

– Сомневаюсь, что я смог бы обнаружить что-нибудь новое. То, что упустил мистер Силбигер. Он внушает мне доверие своей компетентностью.

– К тому же мистер Силбигер прекрасный человек. Хорошо бы пригласить его на ужин на этой неделе, чтобы он отвлек тетю Хейзел от воспоминаний о прошлом.

Алекс мысленно выразил сочувствие мистеру Силбигеру. Беседовать с тетушкой Хейзел – сущая пытка. Тем не менее Алекс сказал:

– Полагаю, мистер Силбигер обрадуется приглашению. Он на все лады расхваливал вашу кухарку. Силбигер сохранил копии всех документов и переслал мне. Из них я узнал адреса свидетелей исчезновения кучера, а также участников поисковых партий. Опросил констеблей и помощников судьи в радиусе нескольких миль. Никаких сведений о неопознанных трупах, задержании неизвестных лиц – ничего, за что можно было бы зацепиться, чтобы выя вить личность неизвестного охранника.

– Вы до сих пор не отказались от мысли, что он мог забрать с собой Лотти и скрыться?

– Это моя единственная зацепка.

– Но вам же не удалось ничего разузнать о нем?

– Ничего, кроме того, что было уже известно: ничем не примечательный мужчина, имя – Фред или что-то в этом роде, на почтовой станции ни с кем не разговаривал, единственная примета – золотой зуб. Вы только представьте себе, у скольких людей есть золотые зубы!